Показательно, что не только призраки бывшего Советского Союза вдохновляют нынешнее кремлевское руководство и пропагандистов – они все чаще вызывают духов истлевшей российской империи. Кстати, сама идейка «триединого народа» в составе великороссов (скромное самоназвание обусловлено не менее скромными самооценками), малороссов, белорусов целиком замшелая и происходит из этого давно отмершего государства царей-батюшек, чиновников-взяточников, скалозубов-солдафонов, жандармов-держиморд, купцов-алкоголиков, прислужников-холопов, интеллигентов-психопатов. Тоталитарная сверхдержава-мессия Советский Союз после провала попыток глобального распространения коммунистической версии «светлого будущего» погрузилась в идеологическое вырождение, экономический упадок и политический распад. Зато ее остатки стали инкубатором для кремлевских неоимперских личинок – карликовых империалистов, воинственных клептоманов и мегаломанов, политических насильников. РФ сегодня всего лишь больной и высокомерный обломок СССР. Поэтому и все, на что способны кремлевские пропагандисты, – это скрещивать вчерашний день с позавчерашним (царей и генеральных секретарей).

Нынешняя Российская Федерация напоминает романовское чучело, набитое сталинской ватой, которое шагает мимо мавзолея Ленина под власовскими флагами с портретами Александра III, Николая II, маршала Жукова и Сталина. Соответственно, и представления этого чучела об истории вульгарно пестрые, эклектичные и поразительно простые.

Реанимируя «царскую» доктрину «триединого» русского народа, нынешние вожди Кремля даже демонстрируют недовольство покойной коммунистической партией Советского Союза, а иногда пренебрежение к ней и ее памяти. Все большее и очевидное предпочтение они отдают предшественнику СССР – Российской империи. Коммунистическую верхушку, за исключением Сталина (которого нынешние властные и кагэбистские и комсомольские потомки боятся до сих пор), постсоветские кремлевские заправилы обвиняют в: ложной национальной политике, ориентированной на частичную реализацию принципа «национального суверенитета»; лишней территориальной «щедрости» в отношении нерусских республик за счет, по их мнению, испокон веков российских территорий; несостоятельности сохранить СССР из-за недостаточной жесткости и избыточной снисходительности. Поэтому и известная концепция «новой исторической общности советского народа» была отклонена и забыта в пользу уже упомянутого «триединого» концептуального ошметка далеких царских времен.

Странной, на фоне перманентного пафосного прославления «великой победы дедов», кажется увлеченность нынешних главарей Кремля царизмом и призыванием его призрака. Российская империя была отсталым полуфеодальным государством, которое безостановочно деградировало и завершило свое существование бесславно и трагично. Царизм впитался в военные мундиры и милитаризировал весь правящий класс и государственную службу, оставаясь военно слабым и бестолковым. Он поочередно потерпел поражения в своих последних войнах – Крымской, Японской, Первой мировой, а противостоять мог только еще более деградированной в то время Османской империи. (Оружейную мощь царизм демонстрировал примерно между Семилетней и наполеоновскими войнами. Последний раз значимой военной силой эта империя выглядела во время Венского конгресса и дальнейшего подавления восстаний народов, стремившихся к свободе и самоопределению, когда она выполняла позорную роль «жандарма Европы»).

Большевики и коммунисты оказались недостаточно аристократическими для нынешних главарей Кремля. Вылепленные из большевистского фарша новоявленные постсоветские монархисты-аристократы решили, что вправе считать украинцев сепаратистами и изменниками российской империи, а себя – новейшими «собирателями земель». Хотя известно, что эта империя была разрушена в результате государственного переворота, совершенного самими россиянами в российском Петербурге.

Большевики всегда и довольно жестко контролировали свои карательные органы, учитывая их потенциал и значение для сохранения коммунистической системы. Достаточно было руководящей роли КПСС сначала ослабнуть, а потом исчезнуть вообще, как эти органы в тесном сотрудничестве с организованной преступностью пришли к власти, совершив на волне «приватизации» криминальную революцию. Третья и криминальная революция «бурных 90-х» оказалась более реакционной, чем модернизационной, хотя и не менее жестокой. Она была осуществлена кагэбистами вместе с представителями организованной преступности, что придало захваченной ими через механизм демократии Российской Федерации преступный характер (прежде всего, в культуре, идентичности, общении с подданными, методах внешнеполитической деятельности). Поэтому и предоставление нынешними руководителями Кремля идеологически-пропагандистского и культурно-исторического преимущества царскому наследию перед наследием советским объясняется давним и известным стремлением нувориша-уголовника получить благородный титул, обратившись в аристократа.

Коррумпированные кремлевские вожди пренебрегают сверхдержавой, благодаря которой получили все, что имеют, поскольку вышли из ленинской кепки, сталинской трубки, хрущевской кукурузы, особенно из брежневского «застоя». Подобное пренебрежение, возможно, объясняется тем, что Советский Союз был, по крайней мере в начале, не столько русской, сколько идеологической и интернациональной сверхдержавой-мессией, которая стремилась к глобальному распространению коммунизма. Быстрый распад и непродолжительная историческая жизнь этой сверхдержавы в определенной степени объясняются ее имперской бюрократизацией и имперской русификацией, начавшейся накануне и сразу после Второй мировой войны.

Решающий вклад РСФСР в падение СССР, вместе с порожденной этой сверхдержавой-мессией идеологической фикцией «новой исторической общности советского народа», намного превосходит вклад других республик. Такой вклад в «величайшую геополитическую катастрофу» прошлого века несколько объясняет нынешнее пренебрежение главарей Кремля к стране, которая их «вылепила из ничего». Причем пренебрежение это все больше напоминает измену, которую большевик-чекист не простил бы никому, а своим преемникам и подавно. Культурно-исторический выбор постсоветского кремлевского руководства в пользу российской империи вполне понятен, ведь большинство из них в советское время никогда высоких статусов и постов не достигали или не достигли бы, а часть оказалась бы в тюрьме или в профильной больнице.

Скоро украинцам придется отвечать на кремлевские обвинения в оккупации «исконно русских» территорий Киевской Руси

Реанимация идеологического хлама российской империи не может быть избирательной. И уже где-то совсем рядом болтается еще один концептуальный гибрид царского режима – погодинская концепция, согласно которой территории Киевской Руси издавна были заселены великороссами, а украинцы, дескать, тайно пробрались туда и там поселились уже после татаро-монгольского нашествия или еще позже. Внебрачный ребенок, завистливый дальний родственник, безнадежный претендент на наследство всегда ненавидит настоящего преемника и наследника. Поэтому всплывает концептуальная геноцидная последовательность: сначала провозглашают другой народ братским; потом объявляют единым с собой; наконец, обвиняют в захвате и заселении территорий, которые народ-агрессор вроде должен был оставить в древние времена из-за весомых причин. Скоро украинцам придется отвечать на кремлевские обвинения в оккупации «исконно русских» территорий Киевской Руси во времена позднего средневековья.

Взятые Москвой на вооружение концептуальные потуги зловещи и опасны: концепция «триединства» отрицает национальный и государственный суверенитет украинцев; а возможное обращение к той или иной версии погодинской концепции станет откровенной заявкой на непризнание украинской нации. Вытащив из потустороннего мира романовской монархии одну-другую концепцию, следует ожидать и появления следующих пациентов московской историко-идеологической реанимации. Так, уже где-то на подходе «общинность», которая крайне удобна для взимания налогов, или уваровская триада «самодержавие – православие – народность», которая крайне удобна для имитации единства господ, холопов и попов.

Вскоре из советского наследства в «загадочной душе» «великороссов» останется разве что Сталин (скорее, его «светлый образ») – слишком много людей он погубил и сгноил, чтобы российский народ прекратил им восхищаться. Позвоночник этого «народа-победителя», который «легко и самостоятельно победил всех своих врагов во всех давно минувших войнах», до сих пор свербит по плетке «Хозяина».

Обращение к тысячелетним обоснованиям в сфере всегда актуальной по своей природе внешней политике какое-то странное и не может не вызывать подозрений. Различные исторические мифологии обычно вредят большей частью рациональному и реалистичному внешнеполитическому дискурсу. Более того, они могут его подменить и тогда возникнет действительно угрожающая ситуация.

Кремлевские шаманы скачут с пропагандистскими бубнами вокруг трухлявых пней пропавших царств и империй

Нынешние руководители Российской Федерации отрицают само существование украинского государства и украинской нации всеми возможными и невозможными способами, включая концептуальные. По их убеждению, вопреки документированной истории, логике и здравому смыслу, украинцы (их язык, земля, культура, государственность) – это только проект Генерального штаба Австро-Венгерской империи. При этом вопрос, а как миллионы людей можно заставить веками разговаривать «искусственным» языком, будто бы придуманным шпионами Габсбургов и другими русофобами (например, господами-католиками и униатами из Речи Посполитой), просто игнорируется.

Неужели Генеральный штаб Австро-Венгерской империи продолжает свою подрывную русофобскую деятельность уже из потустороннего мира? Неужели эту деятельность он начал еще до собственного появления, в частности, во времена Высокого Средневековья, когда украинцы, согласно погодинскому бреду, заселили территорию Киевской Руси, которая испокон веков принадлежала исключительно тем, кто скромно именует себя «великороссами»? Неужели Российской Федерации противостоит не только выдуманная коалиция реальных вражеских сил, которая всячески ей завидует и вредит, но и коалиция сил потусторонних?

Для политической культуры главарей Кремля и ее служак характерен некий некрофильный архаизм, что отдает загробной потусторонностью. Они игнорируют необратимость исторического времени, апеллируя к ценностям и практикам давно отмерших государств магическим образом – пытаясь вернуть их к жизни произнесением идеологических заклинаний. Кремлевские шаманы скачут с пропагандистскими бубнами вокруг трухлявых пней пропавших царств и империй.

Сейчас кремлевские вожди обратились к «глубоко историческому» оправданию недавних территориальных захватов в Украине. Они утверждают, что жертвы агрессии никогда не существовало и вся ее территория, а не только временно оккупированные и аннексированные земли, испокон веков принадлежала агрессору. Однако какими «глубокими» ни были бы исторические обоснования внешней политики, их значение в решении конкретных проблем внешнеполитической деятельности совсем незначительно. (Антиквариат, пусть и наивысшей стоимости, не изменит структуру рынка или перспективы развития экономики). Древности остается не так уж много места в осуществлении актуальной внешней политики. В конце концов, какое влияние оказывают войны франков против саксов, лангобардов, аваров на отношения в Евросоюзе?

Империя Каролингов и Киевская Русь – это средневековые государства, историко-культурное значение которых для Западной и Восточной Европы, соответственно, многократно превосходит их актуальное политическое значение. Большое наследство Карла Великого не помешало западноевропейским народам уничтожать друг друга во множестве войн, включая две мировые. Несмотря на всю опытность и эффективность кремлевских пропагандистов-провокаторов, даже им вряд ли удастся спровоцировать в Украине конфликт между потомками древлян и полян по поводу дани (между Коростенем и Киевом).

Если внешняя политика государства вместо интересов руководствуется мифологемами, то большие проблемы для всех гарантированы. Среди других разновидностей политической деятельности внешнеполитическая, пожалуй, больше всего нуждается в реалистичных, прагматичных, рациональных стратегиях. Она мало совместима с «братством издавна и навек», а голос тысячелетий звучит для нее как-то дико и нелепо. Общее историческое происхождение не может быть надежным основанием внешнеполитической деятельности (она всегда отдельная). Такое происхождение, скорее, миф о нем, только отягощает внешнюю политику ненужными обязанностями, сужая пространство выбора и объем свободы.

В вестфальском мире независимых государств царит максима: «чем меньше «братских народов», тем лучше». В конце концов, все человечество, а не только русские и украинцы, связано тесными генетическими узами «братского» толка, поскольку, согласно современной антропологии и генетике, происходит от небольшой человеческой популяции, которая спаслась и выжила после глобальной природной катастрофы. Сейчас же кремлевской пропаганде осталось только задекларировать, что эти спасение и выживание произошли где-то на юге Российской Федерации неподалеку от Геленджика, который и предстоит провозгласить настоящей ойкуменой человечества. Пожалуй, нынешний интерес Москвы к Ближнему Востоку и Африке и ее навязчивое присутствие на этих территориях объясняется особым значением данных регионов для эволюции человечества.

Современный россиянин подобно своим предкам московитам просто боится остаться с собой наедине – боится своего отражения и убегает от себя, атакуя других

Провозглашение украинского народа «единым» с русским, а его территорий – «исторически общими» должно служить нам предупреждением, побуждая к поиску истинных причин такого навязчивого родства и истинных намерений, которые за ними скрываются. Крайне важно правильно понять и правильно отреагировать: в частности, ни в коем случае не следует бежать в архив и библиотеки за рукописями и мобилизовать патриотическую научную общественность, чтобы максимально основательно подтвердить свое право на существование в мировой истории и мировой политике. Именно такой реакции идеологический провокатор и ожидает – он стремится заставить жертву пропагандистского нападения многословно, истерически, сбивчиво оправдываться; стремится сделать эту жертву смешной и неуклюжей; стремится максимально подорвать ее идентичность и уверенность в себе.

Право на существование в мировой политике и мировой истории подтверждается военными, дипломатическими, научно-технологическими, экономическими, культурными достижениями народа и государства и гарантируется ценностными, властно-силовыми нормативно-институциональными свойствами действующего мирового порядка. Во внешней политике роль пропаганды хоть и важна, однако существенно уступает роли вооруженных сил и дипломатии – жизненные вопросы международных отношений, как правило, решаются или за столом переговоров, или на поле боя. Поток враждебной пропагандистской риторики может несколько деморализовать, немного дезориентировать, немного дестабилизировать, а вот враждебные вооруженные силы, в частности войска на границе и враждебные дипломатические козни и интриги повредить могут гораздо сильнее.

Опытный пропагандист-манипулятор довольно часто осознает все убожество аргументов, вываливает на головы своих жертв, надеясь, что главную работу выполнят «солдат и дипломат». Готовность поливать противника идеологически – риторическими помоями – это несколько иное, чем готовность проливать свою и его кровь на поле боя. Поэтому пропагандистская агрессия не всегда свидетельствует о приближении агрессии вооруженной, часто эта пропагандистская агрессия является свидетельством бессилия, злобы, трусости.

Существуют глубинные причины агрессивного внешнеполитического поведения и агрессивной внешнеполитической пропаганды как его неотделимой составляющей. Речь идет о широком комплексе психологических, социокультурных, политических «механизмов», генерирующих агрессию и формирующих агрессора. Так, современный россиянин подобно своим предкам московитам (а возможно и больше, чем они), просто боится остаться с собой наедине – боится своего отражения и убегает от себя, атакуя других. Он безумно влюблен в придуманный им же собственный образ. Зато реальная особь, обитающая на истощенных, обобранных евразийских просторах, его пугает. Он чудовище, которое считает себя красавцем (в кокошнике и сарафане), он боится своего истинного лица; он ненавидит и пытается уничтожить каждого, кто это лицо видел и помнит.

Украинский народ, который веками живет на исторических территориях Киевской Руси, как раз и является таким «зеркалом для ублюдка». Своей исторической и политической жизнью Российская Федерация (ее население и предводители) демонстрирует известную психологическую ситуацию перенаправления агрессии, когда ненависть к себе трансформируется в ненависть к другим (как правило, это соседи). Таким образом, самоубийца превращается в убийцу – сочетание жажды и страха суицида порождает жажду и ужасы геноцида.

В этом контексте на ум приходят относительно недавние заявления нынешнего главаря Кремля о мученической гибели и потустороннем спасении в ядерном апокалипсисе тех, кого он считает «мучениками-праведниками». Возможно, этот воевода кремлевской рати решил максимально ярко, в свете взрывов атомных бомб, завершить свою политическую и человеческую жизнь. Возможно, этот баловень судьбы не желает покидать мир, от которого урвал так много, не прихватив с собой побольше менее удачливых и успешных «простолюдинов». Возможно, этот защитник и проводник русского православия решил принести массовую прощальную жертву божествам, которым на самом деле служил всю свою жизнь. Однако, когда на твоем пороге появляется буйно помешанный близкий сосед и дальний родственник, который размахивает топором и утверждает, что ты, твоя семья, твое жилье и имущество составляют с ним «одно целое», то выбор невелик – надо защищаться.

Нынешние вожди Кремля, отрекаясь советского «братства» и объявляя украинцев малой частью «триединого народа», а себя скромно именуя «великороссами», попадают в безумную историческую и политическую ситуацию, ведь получается, что война с Украиной для Российской Федерации является войной с собой (войной самоубийственной). Очевидно, что государственно-политического самоубийства россиян не произойдет никогда – они слишком хорошо научились подменять агрессию по отношению к себе агрессией в отношении соседних народов, истребляя эти народы после объявления «одним целым» с собой. Хотя навязчивое стремление россиян и их главарей стать коренным народом в Украине вполне самоубийственно в государственно-политическом смысле, ведь приобретение этого комфортного статуса под защитой украинской государственности возможно лишь при условии демонтажа государственности российской. Поэтому к сведению кремлевских обоснователей: если хотите стать коренным народом в украинском государстве – избавьтесь от собственного государства, сделайте большое благо для остального человечества, освободите мир от своей деструктивности.

К сожалению, подобный сценарий неприемлем, прежде всего, для Украины. А как благородно было бы: народ, непосредственный преемник Киевской Руси, неизменно живет на территории этого великого средневекового государства на протяжении столетий, забирает обратно в праотечество россиян-колонистов после неудачного государственно-политического эксперимента на территории континентальной Евразии, освобождая геополитическое пространство для тамошних коренных народов и этносов. Дело в том, что этих колонистов много и бывшая метрополия их просто не вместит, к тому же государственно-политический проект «Московия» они собираются продолжить, вызвав еще больше разрушений и жертв. Поэтому украинской стороне, чтобы хоть как-то компенсировать последствия действий колонистов из Киевской Руси, придется оказывать помощь коренным народам Российской Федерации в их борьбе за расширение прав или за реализацию государственных стремлений.

Объединиться с русскими в «один народ» означает «умножиться на ноль», прыгнуть в пустоту, приобщиться к «агрессивному ничто»

Московия генерирует пустоту, поглощает все вокруг, причем эта пустота только возрастает. Наполненность жизнью и наполненная жизнь – не для главарей Кремля и возглавляемого ими стада. Объединиться с русскими в «один народ» означает «умножиться на ноль», прыгнуть в пустоту, приобщиться к «агрессивному ничто». В случае бессознательных претензий Кремля имеем что-то вроде сказочной ситуации «голого короля» – ситуации историко-культурного пустоты, которая беззастенчиво скрывается за идеологическими масками, пропагандистской риторикой, агрессивной саморекламой или просто агрессией. И оглушительный голос кремлевской пропаганды является голосом пустоты – «звонким ничто».

Очевидным подтверждением этого, прежде всего, социокультурного и духовного вакуума является обращение главарей Кремля к истлевшим и забытым концепциям позапрошлой исторической эпохи – их попытка втиснуть разнообразие индустриальной и постиндустриальной современности в смысловые рамки примитивных, а иногда крайне несостоятельных идеологических стереотипов отмершей полуфеодальной монархии. Через собственную творческую импотентность и вырождение «теоретикам» нынешнего московского империализма (провинциального и убогого) пришлось извлекать из небытия концепции своих давних предшественников, империалистические усилия которых не оправдались, а империалистические доктрины испортились. Романтическая увлеченность Россией, дополненная экспертным снобизмом, все меньше влияет на трезвость западных оценок внешнеполитического поведения Российской Федерации. Поэтому сегодня говорить о некой «оборонительной экспансии» этого постсоветского государства или его склонности к «распространению, обусловленному страхом быть изолированным», просто бессмысленно.

Исторический опыт современности окончательно подтверждает, что вся безудержная и неуемная внешняя агрессия любой формы Московии обусловлена внутренней пустотой этого древнего и, очевидно, неудачного ответвления Киевской Руси. Провал попыток этой великой европейской державы Средневековья распространиться на восток и разрушительные последствия такого распространения становятся полностью очевидными именно сейчас, спустя много сотен лет. На территории континентальной Евразии возникали государства Киевской Руси, которые своими ценностями и практиками отрицали величие метрополии – детища норманнского военного и государственнического гения. Уничтожение и грабеж соседних государств и народов стали нормой и способом существования всех исторических форм Московии.

Нынешняя кремлевская аристократия «из уголовно-кагэбистского прошлого» не хочет быть просто стаей казнокрадов, убийц, отравителей, аферистов. Они хотят, стоя посреди руин цивилизаций, определять судьбу народов, мира, а вскоре и вселенной. Поэтому и домысливают себе всевозможные тысячелетние истории, компенсируя вполне актуальный кризис идентичности псевдоисторическими байками. В общем, если РФ и соотносится с каким-либо государством в прошлом, то это несомненно РСФСР, а также Московия – коварная, кичливая, примитивная. Вот ее и допустимо считать точкой возможного территориального ущемления для Российской Федерации в случае продолжения ею агрессивной внешней политики. В свое время (в начале XVII века) народы Центральной и Восточной Европы уже имели серьезный шанс уничтожить Московию, лишив себя и весь цивилизованный мир множества дальнейших бед и прекратив неудачный исторический эксперимент, начатый колонистами Киевской Руси много веков назад.

Возможно, россияне не могут создать современную нацию, потому что постоянно скатываются на имперские пути

Процессы создания наций и национальных государств, которые происходили на протяжении последних 200 лет, коренным образом изменили мир и его восприятие. Поэтому перескочить последствия сдвигов, вызванных этими и многими другими (глобализация, региональная интеграция, научно-техническая революция, мировые войны и так далее) процессами и событиями, и оказаться в «сладкой» ретроградной Утопии вроде былинной Руси или сказочного «царства-государства» не смогут и нынешние вожди Кремля. Эти великаны исторической мысли и родители новой московской аристократии на самом деле только большевистско-чекистские потомки, приписавшие себе аристократический статус и поменявшие «светлое будущее» на «светлое прошлое».

Перефразируя одного крупного государственного и политического деятеля, отметим: еще никогда такая скудность не приписывала себе такое величие. Создание наций и национальных государств радикально изменило структуру международных отношений и представление об их истории, истории мира, истории отдельных народов. Возвращение к национальной исторической эпохе просто невозможно, хотя задержка в национальном развитии возможна целиком. Общество, которое делает выбор в пользу восстановления имперского сообщества вместо развития сообщества национального, именно такую «задержку в развитии» и демонстрирует.

Подобная глубоко пещерная историческая отсталость присуща Российской Федерации и ее руководителям, которые отказались от создания нации в пользу реанимации империи. Возможно, россияне задержались на донациональной стадии развития из-за их неспособности подняться на высшую национальную стадию. Возможно, они не могут создать современную нацию, потому что постоянно скатываются на имперские пути. Возможно, Россия является центром создания нескольких различных национальных сообществ и национальных государств, которые в будущем заменят это довольно искусственное, чванливое и патологически агрессивное постсоветское образование.

В конце концов, чем является «триединый народ» кремлевских этнографов-историографов – это какая-то нация, какое-то наднациональное образование, какой-то этнический конгломерат или исключительно продукт идеологии и мифологии? Очевидно, что романовским «триединством» аппетиты Кремля не ограничатся. Поэтому следует ожидать появления доктрины «n-единства» и последующих «россов». Например, могут появиться «середнероссы», в которых кремлевские пропагандисты зачислят различных славян (болгар, поляков, сербов и так далее); или «полуроссы», в которых будут зачислять исторически и территориально близких неславян (приготовиться – литовцам). Удивительно, что шведы и норвежцы еще не объявлены «единым народом» с россиянами, ведь именно их предки Киевскую Русь и основали. Наконец, а что делать с недавно и кое-как вылепленными «новороссами» – куда их приткнуть?

РФ – всего лишь бывшая республика покойного Советского Союза, которая бесстыдно дорисовывает себе тысячелетнюю историю, чтобы преодолеть кризис идентичности

Международный статус Российской Федерации более-менее великодержавный, хотя до вожделенных и присвоенных им образов российской империи, а тем более Советского Союза ей действительно далеко. Она все та же РСФСР, только перекрашенная во власовско-романовский триколор, а ее границы и территориальная целостность также могут быть обжалованы любым реваншистом.

Поэтому признание территориальной целостности и нерушимости границ этого ельцинского произведения политически зависит от признания им территориальной целостности и нерушимости границ остальных бывших республик СССР. Существуют различные великие державы – одни стремятся к равновесию и сдерживанию конкурентов и противников, зато другие стремятся к глобальной трансформации всей системы международных отношений на почве собственных ценностных основ. Российская Федерация явила миру третий великодержавный тип. Речь идет о деструктивном большом государстве, которое поддерживает свой великодержавный статус, распространяя беспорядок и подрывая стабильность; о саботажнике и диверсанте, который увеличивает собственную силу, ослабляя других.

Такое безграничное, то есть без постоянных границ, государство, как Российская Федерация, существует в истории где-то лет 30, а ее основателем был не легендарный Владимир Великий, а вполне реальный «Борис высокий» – рослый бывший чиновник коммунистической партии, любивший спорт, танцы, алкоголь. Поэтому именно [бывшему президент РФ Борису] Ельцину, а не правителю из «седой древности», предстоит возвести монумент как настоящему отцу-основателю РФ.

Самый большой и напыщенный обломок Советского Союза – Российская Федерация – стремительно жаждет мериться силой с ведущими государствами мира и их объединениями; определять форму и структуру международных отношений; диктовать историческую судьбу, по крайней мере, ближайшим государствам и народам; примерять на себя (слишком большие для нее) одежды больших государств прошлого. Недавняя РСФСР переживает глубокий кризис идентичности, который пытается решить агрессивной внешней политикой и придумыванием тысячелетних истоков и великих предшественников. Всего лишь бывшая республика покойного Советского Союза бесстыдно дорисовывает себе тысячелетнюю историю, чтобы преодолеть этот кризис идентичности.

Нагло назначая себе великих предшественников, кремлевские мечтатели-мифотворцы, в частности, стремятся отвлечь внимание от такой важной, хотя и запущенной проблемы, как «разделение советского наследства». Сегодня уже очевидно, что РСФСР получила от СССР, во-первых, несправедливо много, подло обманув и обобрав «сестры-республики»; во-вторых, воспользовалась этим незаконно присвоенным имуществом в агрессивных целях – против миролюбивого и цивилизованного мира, против соседних государств, против своих коренных народов, эксплуатация которых по принципу «природные ископаемые в обмен на водку и ассимиляцию» продолжается еще с большей интенсивностью.

Российской Федерации надлежит вернуть украденное, а не кормить ограбленные государства и народы постсоветского пространства примитивными псевдоисторическими байками, чтобы скрыть захватнические намерения. Отрицая украинский народ и украинскую государственность, РФ борется с объективностью, ведь Украина и как идея, и как геополитическая сущность остается неизменной, возрождаясь даже после самых ужасных геноцидов и войн. И если бы объективных оснований для ее существования не было, то она не пережила бы столько уничтожений и разрушений – она просто не возникла бы.

Нарушая территориальную целостность других стран, Россия обесценивает незыблемость и целостность собственной территории

Несмотря на весь глобализационный и технологический прогресс современного мира именно территориальный вопрос странным и противоестественным образом превращается в ключевой в постсоветских международных отношениях, уподобляя их европейским международным отношениям кануна мировых войн. Единственной и главной причиной такой злокачественной и зловещей архаизации является Российская Федерация – руководители Кремля и население, которое их поддерживает.

Она ставит под сомнение незыблемость границ и нарушает территориальную целостность остальных постсоветских стран, не осознавая, что таким образом подрывает и обесценивает незыблемость и целостность собственной территории, открываясь для различных территориальных претензий, легитимность которых не больше и не меньше, чем легитимность ее собственных территориальных претензий к другим государствам. С другой стороны, остальным народам бывшего Советского Союза следует осознать, что кремлевское стремление всех «объединить и воссоединить» имеет целью втянуть эти народы в очередное авантюрное противостояние с мощными государствами, прежде всего, евроатлантического мира. Очередная кремлевская авантюра завершится очередным поражением – миллионными потерями, миллиардными убытками, распадом и унынием.

Каждый, кто желает участвовать в такой бойне, причем речь идет не только о второй «холодной», но и вполне «горячей» третьей мировой войне, представляет угрозу и для мира, и для себя. Поджигателей новых глобальных конфликтов – всех этих кремлевских диверсантов и ядерных шантажистов – предстоит остановить в самом начале их разрушительной карьеры. Речь идет об общем деле государств цивилизованного мира, евроатлантического сообщества, постсоветского пространства, а также коренных народов Российской Федерации. Полноценно свою территориальную целостность украинское государство сможет восстановить только вместе с восстановлением территориальной целостности Грузии и Молдовы, а полностью гарантировать эту целостность сможет только после «перестройки» РФ, которая предусматривает освобождение ее коренных народов.

Территориальные очертания нынешней Украины являются такими, какими они сложились на сегодня. Бесспорно, эти очертания могли быть другими (и не обязательно меньше), однако возможности, которые не осуществились в истории, не могут быть основанием для территориальных претензий. Украина имеет все права на свои территории в силу целого ряда причин.

Во-первых, нерушимость границ и территориальная целостность – это не только какой-то давний Вестфальский принцип, но и принцип современных международных отношений, сформулированный на основе опыта двух мировых войн и призванный предотвратить новые региональные и глобальные вооруженные конфликты.

Во-вторых, украинское национально-освободительное движение еще накануне большевистского тоталитарного эксперимента определило территориальные очертания украинского государства, провозгласив единство украинских земель в начале прошлого века.

В-третьих, украинский народ заплатил миллионами и миллионами жизней за право иметь государственность в нынешних территориальных границах, ведь его участие в последней мировой войне было одним из решающих, а сам он беспрецедентно пострадал от коммунистических репрессий и голодоморов.

В-четвертых, лидеры Советского Союза меньше занимались территориальным приумножением Украины, осуществляя экспансию с целью мирового распространения коммунизма. К тому же объединение украинских земель в составе УССР давало возможность предотвратить возникновение очагов украинского национально-освободительного движения за пределами СССР.

В-пятых, территориальные права всех бывших советских республик равны и ни одна из них какого-то исключительного права обжаловать территориальную целостность других и захватывать их земли не имеет и никак иметь не может. Попытки Российской Федерации менять постсоветские границы – это всего лишь вспышка агрессии, имперской мегаломании и болезненных амбиций. Она такая же бывшая республика СССР – не больше и не меньше.

В-шестых, присоединение к Украине ее этнических территорий, откровенно говоря, выглядело бы более естественно, чем присоединение японских Курил, финской Карелии, немецкого Кенигсберга к той же РФ.

В-седьмых, даже отказ украинского государства от части своих территорий агрессора не угомонит, поскольку он стремится его уничтожить. Подобный отказ станет не только проявлением малодушия и бесчестия, но и поощрит нападающего к дальнейшим завоеваниям, которые вряд ли ограничатся «триединым» народом и пределами бывшего Советского Союза.

Вполне возможно, что вскоре «гибридные войны» Московия будет вести против Новгородской, Уральской, Дальневосточной республик

В истории континентальной Евразии прослеживается некий «закон имперского притеснения». Российская империя была несколько больше Советского Союза, а он – существенно больше РСФСР (то есть Российской Федерации). Каждый из нынешней рати Кремля, кто упрекает Украину теми или иными территориями и любит представлять и демонстрировать ее без этих «несправедливо полученных» земель, должен чаще рассматривать карту великого княжества Московского. Вполне возможно, что вскоре «гибридные войны» Московия будет вести против Новгородской, Уральской, Дальневосточной республик или, скажем, Татарстана, Башкортостана, Кавказского имамата. Нынешнее поколение кремлевских хозяев оказалось крайне далеко от благородства киевско-русского «иду на Вы», лишний раз подтверждая непреодолимость культурно-исторического различия между Московской лже-Русью и Русью Киевской – правдивой и изначальной.

Российская Федерация остается далеким историческим образцом российской империи и Советского Союза, с которыми она себя сейчас безоговорочно и бездумно отождествляет. Эта бывшая союзная республика является всего лишь одним из многих постсоветских государств, отличаясь от них, прежде всего, острой формой имперской мегаломании. Территориальная целостность и нерушимость границ этой недавней РСФСР зависит от признания ею территориальной целостности и нерушимости границ других постсоветских стран. Своей захватнической внешней политикой этот обломок СССР лишил себя права на целостность и незыблемость. Сейчас становится все более очевидным исторический и стратегический императив для постсоветских и центрально-восточноевропейских государств – принудить Российскую Федерацию к миру и «перестройке». Речь идет о внешнеполитической миссии глобального значения, которую никто за эти государства не выполнит, хотя помочь обязаны все демократические и миролюбивые страны, прежде всего, евроатлантического мира.

Постсоветскому кремлевскому империализму явно не хватает величия. Становится все более очевидным, что известный персонаж исторической и политической мифологии – «русский медведь» – не настолько силен, как неистов. Хотя довольно часто это мифологическое существо исступление имитирует, будучи всего лишь мишкой-психопатом с чрезмерно раздутым эго, который запугивает все трусливое, зависящее, ничтожное и немощное вокруг себя. Российская Федерация, как и предыдущие Московии, сильна слабостью своих соседей, однако именно им, вместе с нерусскими коренными народами и этносами РФ, принадлежит принудить к миру и «перестройке» это ошалевшие постсоветское государство. Оно требует исторической регрессии – требует возвращения к историческому лону, в частности Киевской Руси, которой уже давно нет. Поэтому за всеми этими воинственно-героическими и аристократично-имперскими позами нынешних руководителей Кремля прослеживается несколько иная поза – поза эмбриона.

Сегодня вполне привлекательно выглядит концепция «финляндизации» именно Российской Федерации, а не Украины. Речь идет о национальном возрождении и государственном строительстве коренных народов РФ, которых беспощадно эксплуатировали, унижали, ассимилировали, уничтожали на протяжении веков. В частности, финно-угорские народы уже продемонстрировали остальному миру, по крайней мере, три успешных образца национального и государственного созидания. Они, несмотря на войны и нашествия, построили комфортные и привлекательные общества и государства, не запугивают никого и не претендуют на величие, однако крайне удобны и уютны для своих граждан. Поэтому «финляндизация» Российской Федерации – формирование на территории этого обломка Советского Союза нескольких новых демократических и процветающих «финляндий» вместо одной кичливой российской империи – пойдет на пользу и коренным народам континентальной Евразии, и постсоветским новым независимым государствам, и остальному цивилизованному миру.

Подавляющее большинство населения РФ поражено теми же политико-психическими болезнями, как и ее главари 

Циничной и возмутительной является ситуация, когда, совершив бесконечное зло, обидчик начинает разглагольствовать с жертвой о сочувствии к себе (к тяжелой судьбе садиста), добиваясь от нее понимания и примирения. Подобная морально-политическая ситуация является следствием безнаказанности и нравственного вырождения. Возможно, украинцы еще услышат вполне стандартные оправдания со стороны РФ, звучавшие в мировой истории не раз, – все эти «мы не знали», «нас ввели в заблуждение», «виновато только руководство». Однако именно рядовые жители этой только возникшей постсоветской страны оживляли ее захватническую внешнюю политику своими налогами и своей ненавистью.

Войны ведут не правители, а народы – из них формируют захватнические армии, оккупационные администрации и их репрессивные органы, они же совершают большую часть военных преступлений. Поэтому ответственность должна быть общей и не сводиться к наказанию нескольких одиозных лидеров. Подавляющее большинство населения Российской Федерации поражено теми же политико-психическими болезнями, как и ее главари – это имперская мегаломания, коллективный садизм, мания геополитического преследования, цивилизационный аутизм, историческая некрофилия, злокачественный нарциссизм и многие другие еще не идентифицированные болезни, которые так обильно и ярко представлены на российском телевидении. Они все требуют неотложного и серьезного лечения, суть которого в скорейшей «перестройке» своей полностью постсоветской страны, дерзко и безосновательно назначившей себя преемницей отмерших государств далекого прошлого.

Российская Федерация демонстрирует остальному миру впечатляющий примитивизм мысли и безрассудство поступка. Сейчас, например, трудно представить, чтобы сознательный немецкий политик объявил падение Третьего рейха «крупнейшей катастрофой» прошлого века. Хотя совсем не трудно представить его на службе в какой-то российской нефтегазовой компании. Понимание истории не должно стать жертвой пропагандистского упрощения, а всегда сложный и противоречивый международный диалог не должен превратиться в базарную ссору с отсутствующим этническим родственником, уехавшим в другие края искать лучшей доли 800 лет назад. Безопасно и разумно помочь выздоровлению этого родственника и уже тогда попробовать разговаривать с ним, чтобы найти хоть какие-то остатки нравственности и рациональности.

Политически больной Кремль действительно является убийцей – убийцей гуманности, ума, здравого смысла. К счастью, Украина сохраняет эти базовые качества в своей политике и культуре, являясь «рубежной землей», за которой сразу начинается московское «царство мрака». Поэтому и украинское понимание истории качественно отличается от кремлевского грохота стереотипами и вылепливания из них хилых конструктов. Московские историографы-мифологи навязывают событиям далекого прошлого логику «обратной целесообразности». Вот и получается, что Киевская Русь была исключительно для того, чтобы возникли Московия, российская империя и нынешняя Российская Федерация. Зато настоящее историческое познание изящное, комплексное, плюралистическое. Каждая эпоха познавательно неисчерпаема, что требует углубления и погружения в прошлые времена, а не насилия фактов, подтасовки идей, лепки концепций, размахивания пропагандистской дубиной.

В войнах концепций, доктрин, мировоззрений, как правило, побеждает оружие. Поэтому среди ожесточенной идеологической баталии следует быть готовым к настоящей битве и осознать, что вероятность полномасштабного российско-украинского вооруженного конфликта очень высока. Российская Федерация уже привыкла убивать и грабить соседние народы, и делает это без всякого упрека и не без удовольствия. Однако невероятно «высокая честь» принадлежать к «триединому народу» выпала именно украинцам, что делает их убийства и грабежи современными московитами особенно извращенными. Оборонительная война против Российской Федерации будет крайне жестокой и кровавой, ведь для них это война на уничтожение украинских патриотов и уничтожение украинского государства. И именно поэтому, не снижая степени военной готовности, такой войны надлежит максимально избегать, мобилизуя дипломатические и пропагандистские средства самообороны.

В то же время следует осознать, что политические цели, которые должна достичь Украина, не являются узконациональными. И это надо четко артикулировать. Достижение таких целей возможно лишь в случае, если совместные усилия широкой коалиции миролюбивых стран мира будут направлены на принуждение Российской Федерации к миру и «перестройке» постсоветских международных отношений.

Пятью ключевыми условиями для перестройки таких отношений являются: соблюдение принципа демократизма; установление устойчивого регионального баланса сил; формирование эффективных и стабильных национальных государств; обеспечение присутствия в регионе государств евроатлантического сообщества на основе многосторонности отношений; наследование ценностного, интеграционного, нормативно-институционального плюрализма.

Неуклонное выполнение этих условий является залогом действенности «прививки» от кремлевского империализма для Украины, которая все больше осознает себя цивилизационным субъектом и становится им. Более того, это является катализатором формирования «коллективного иммунитета безопасности» в геополитической сфере не только у соседей Украины, но и далеко за пределами бывшего Советского Союза.