Пока 19 апреля Украина следила за дебатами кандидатов в президенты, а Беларусь — за посланием Александра Лукашенко народу, на котором он объявил о досрочных парламентских выборах.
В это время проходили совсем иные события, которые могли существенно повлиять на развитие политической ситуации в обеих странах. Естественно, речь идёт не о публичной политике. Поговорим о нефтепереработке. Россия как никогда была близка к тому, чтобы получить под контроль беларуские НПЗ и украинский топливный рынок. Что произошло и какова логика происходящего — будем разбираться вместе. Для лентяев ниже видео версия.
Акт первый. Спецслужбы, кум Путина и топливо
Начну, видимо, с ситуации на рынке топлива в Украине, которая сложилась в последние три года. В конце 2016 — начале 2017 СБУ провела серию проверок компаний, которые импортировали нефтепродукты из Российской Федерации. По удивительному стечению обстоятельств, уже к концу 2017 года на рынке остались (либо вошли на рынок) компании, связанные с Виктором Медведчуком. Они вскоре стали монополистами по прямым поставкам дизельного топлива и газовой смеси для автотранспорта из РФ.
Одновременно с проверками в Украине, российская «Транснефть» продаёт продуктопровод «ПрикарпатЗападТранс» швейцарской компании ITC Industry Trading Company SA. Примечательно, что в это же время в украинских судах находилось дело о праве собственности на данный трубопровод, который государство пыталось вернуть в свою собственность. Однако, рассмотрение дела фактически было остановлено в конце 2017 года. В это же время стало известно, что швейцарский покупатель трубы так же входит в группу компаний господина Медведчука.
Уже в начале 2018 года «Роснефть» заключает десятилетний контракт на продажу ITC Industry Trading Company от 3 до 5 млн тонн дизельного топлива ежегодно.
Часть украинских и российских трейдеров, не желавших работать в схеме кума Владимира Путина нашла обходной маршрут через Беларусь, договорившись с Александром Лукашенко и Михаилом Гуцериевым.
В результате за конец 2017 — начало 2018 года структуры Медведчука сумели потеснить других поставщиков нефтепродуктов и обеспечили себе долю рынка в 37-42% по дизтопливу и более 50% по сжиженному газу. Этому способствовало решение российского правительства от октября 2018 года, которым запрещалась поставка нефтепродуктов в Республику Беларусь — обходной маршрут исчез. Медведчук окончательно потеснил конкурентов. Важной составляющей в схеме является возобновивший работу продуктопровод, по которому осуществляются поставки украинским нефтетрейдерам и даже Министерству обороны Украины.
В конце лета 2018 года Москва начинает активно давить на Минск, стремясь получить пакеты акций беларуских нефтеперерабатывающих заводов. Лукашенко отвечает резким отказом, что становится дополнительным фактором напряжённости между Беларусью и Россией.
В 2019 году в Украине стартуют президентские выборы. В этот момент Виктор Медведчук внезапно совершает визит в Минск, где встречается с беларуским президентов. Пресс-служба Лукашенко заявляет, что обсуждался вопрос урегулирования на Донбассе и политической ситуации в Украине. В реальности стороны, скорее всего, обсуждали тему торговли нефтепродуктами и, возможно, поиск Беларусью альтернативных поставщиков нефти.
После первой встречи с Лукашенко, за считанные дни до первого тура, Виктор Медведчук решает продать трубопровод «ПрикарпатЗападТранс». Покупателями выступают близкие к Лукашенко предприниматели Александр Шакутин (15 место в списке самых влиятельных беларуских бизнесменов) и Николай Воробей (17 место в рейтинге). Последний, кстати, имеет украинские корни. Сделка оформлена на принадлежащий бизнесменам «Нефтебитумный завод». Примечательно, что данную компанию фонд Госимущества Украины не допустил к конкурсу по продаже «Центрэнерго» по причине «неясной структуры собственности». Но в сделке, которая проходила через 4 месяца и в которой одной из сторон выступали структуры Медведчука, украинские государственные органы не нашли ничего подозрительного. Продажа была завершена неделю назад. Ради справедливости, надо отметить, что Антимонопольный комитет Украины давал запрос в СБУ и СВР с просьбой прояснить ситуацию по «Нефтебитумному заводу», учитывая случай с «Центрэнерго». Но данные ведомства не нашли нужным ответить за запросы дать заключение.
Дальше мы уходим в область политики. Перед первым туром президентских выборов Виктор Медведчук вместе с Бойко летит в Москву, а после, 4 апреля уже сам посещает Минск, где вновь встречается с Лукашенко. Официально речь, естественно шла об урегулировании на Донбассе и политических процессах в Украине. В это же время закрывалась сделка по трубопроводу. При этом Лукашенко, до этого выражавший уверенность в победе Петре Порошенко, вдруг лестно отозвался о Владимире Зеленском.
Дальше события начинают развиваться стремительно.
Перед вторым туром правительство Российской Федерации внезапно принимает решение о запрете поставок в Украину нефтепродуктов. Речь, в первую очередь, идёт о сжиженном газе, авиационном и дизельном топливе. Ограничения должны заработать с 1 июня 2019. То есть когда новый президент уже будет избран, но ещё не приведён к присяге. Это можно воспринимать как своеобразное приглашение к диалогу, где украинская сторона будет просящей. Суть — выход на новый формат (либо подтверждение старого формата) сделки, в которой, кроме собственно топлива, есть политическая составляющая — как минимум место Медведчука на политической арене.
С одной стороны, дефицит 40% дизельного топлива на украинском рынке может иметь негативные последствия. С другой стороны, у Киева есть возможности тактического манёвра в виде выкупа свободных (не законтрактованных) объёмов дизтоплива в Беларуси, Польше, Румынии. Тем более, что мощности беларуских НПЗ позволяют закрыть весь объём недостачи. Кроме того, в перспективе 9-12 месяцев, Украина может выйти на давальческие схемы, когда она поставляет в Мозырь нефть, получает продукцию, платя только за переработку. То есть Киев вместо политических потерь имеет шансы выйти на новое позиционирование, привязав к себе Беларусь и став для Минска альтернативным источником сырья для нефтепереработки.
Но проходит буквально двое суток и концерн «Белнефтехим» начинает бить тревогу — по трубопроводам из Российской Федерации идёт нефть ненадлежащего качества. Если быть более точным, то превышение хлорорганических соединений в несколько десятков раз. Это производные кислот, которыми, теоретически, могут бороться с парафиновым налётов в нефтепроводах. Либо некачественное сырьё, поступившее в таком виде с месторождений. Проблема данной группы веществ в том, что они в большой концентрации выводят из строя оборудование заводов. А технологических процесс НПЗ достаточно жёстко привязан к параметрам нефтяной смеси. То есть большинство заводов могут работать с ограниченным набором сырья, подходящим по параметрам. Есть исключения — заводы, которые изначально проектировались на использование нефти из разных источников. Таковым в Беларуси является Мозырьский НПЗ, но и для него хлорорганические соединения в таком количестве представляют реальную угрозу.
Как правило, если на трубопроводах проводятся сервисные работы, то поставщик предупреждает партнёров и те принимают соответствующие меры по предотвращению нештатных ситуаций. В нашем случае предупреждения не было. Более того, российская Транснефть признала проблему лишь через сутки — вечером 19 апреля, заявив, что приведёт нефтяную смесь к нормам, прописанным в стандартах «ко вторнику». То есть к 23 апреля 2019 года.
Таким образом, если бы не контроль на беларуской стороне, то на одном, либо обоих НПЗ страны случились бы масштабные аварии с остановкой производство на срок от нескольких суток до нескольких месяцев. В таком случае о возможности компенсации отсутствия российских поставок из Беларуси украинская сторона могла бы даже не мечтать — под угрозой оказалось бы выполнение даже заранее оговорённых объёмов продажи.
Возникает вопрос: что это было — злой умысел либо просто совпадение событий и разгильдяйство российских нефтяников? Разобраться в этом легко, посмотрев на ситуацию с беларуской нефтепереработкой и беларуско-российскими отношениями.
Лирическое отступление: Тимошенко, Ющенко, Туркменбаши.
Люди, интересующиеся украинской политикой, естественно знают о газовых договорённостях Юлии Тимошенко и Владимира Путина 2009 года. Часть, возможно, смогут вспомнить ещё один интересный факт — несколькими годами ранее Украина, кроме России, покупала газ и у Туркменистана. Более того, до 2009 года туркменский газ проходил по украинской ГТС — европейским потребителям. Это было возможно благодаря долгосрочным контрактам, заключённым между РФ и Туркменистаном в 2005-2006 годах. Тогда российский монополист начал выкупать весь объём туркменского газа, сделав политически невозможными прямые договорённости между Киевом и Ашгабадом.
Но в 2008 году на фоне кризиса и падения спроса на газ в Европе, договорённости с Туркменистаном стали не выгодными РФ, поскольку в них была зафиксирована минимальная цена на топливо. Попытки Москвы выйти на «формулу» — успеха не дали. Тогда случилась удивительная череда событий.
9 апреля 2009 года на магистральном трубопроводе случается авария — взрыв с возгоранием. Грубо говоря, «труба взлетела в воздух». Причина банальна — российская сторона резко без предупреждения уменьшила объёмы забора газа, что привело к резкому росту давления на турецком участке газопровода. Далее стороны долго обвиняли друг друга. Туркменистан в срочном порядке достроил трубопровод до иранской границы и начал прокачку газа в южном направлении. Но контракты по поставкам европейским потребителям были сорваны.
Российская Федерация возобновила покупку газа у Туркменистала лишь в 2010 году, при условии, что она является единственным покупателем на этом направлении. И, естественно, с новой формулой определения цены. Общий объём поставок, естественно, был ниже а крупных контрактов на самостоятельную поставку потребителям в ЕС уже не заключалось.
Причём здесь Украина? Связь можно проследить как минимум в двух эпизодах.
- В 2009 году после заключения контрактов Тимошенко-Путин, президент Ющенко полетел в Туркменистан, где собирался договориться о новом сотрудничестве в газовой сфере. Но к моменту его прилёта, туркменская сторона не имела ФИЗИЧЕСКОЙ возможности поставлять топливо — газопровод взорван, после его восстановления необходимы новые переговоры с РФ по транзиту.
- В 2013 году, когда срок платы полной цены за российский газ становился всё ближе, аналогичный вояж совершил Виктор Янукович. Он так же закончился ничем — на тот момент Туркменистан уже имел потребителей в других регионах, а свободные объёмы полностью выкупались Российской Федерацией.
Таким образом, Украина лишилась единственной реальной альтернативы российскому газу. Кстати, надо отметить, что РФ сотрудничала с Туркменистаном до 2016 года, когда решила стать единственным продавцом газа в ЕС через восточные границы Союза. Но санкции дают о себе знать — объёмы добычи газа в России начинают снижаться и с конца 2018 года покупка недостающих объёмов у Туркменистана снова имеет место.
На этом переходим к теме нефти, Украины и Беларуси.
Одним выстрелом — двух зайцев
Республика Беларусь — один из основных поставщиков нефтепродуктов на украинский рынок. До появления описанной выше схемы Медведчука, на её долю приходилось до 80% импорта топлива Украиной. Беларуские НПЗ работают на российской нефти марки Urals, но завод в Мозыре обладает большей гибкостью относительно сырья и приспособлен для использования и других сортов нефти. При этом концерн «Белнефтехим» постоянно вкладывает внушительные деньги в модернизацию производств. Так, только за последние два года Новополоцкий и Мозырьский НПЗ было инвестировано порядка 2 млрд долларов США. Оба завода итак являются одними из наиболее современных в регионе — глубина переработки на них колеблется от 72-78% (частичная загруженность) до 87% — 93% при оптимальной нагрузке. Для сравнения, глубина переработки на российских НПЗ колеблется от 68 до 72% в пиковых значениях, на украинских — от 70 до 74%. Среднегодовые показатели беларуских НПЗ, выше не только российских или украинских, но и, например, польских и немецких. По завершению модернизации глубина переработки на Мозырьском и Новополоцком НПЗ в среднегодовом измерении должна составить не менее 91-92%.
Но в такой политике есть и свой минус — дорогостоящая модернизация привела к росту кредитной нагрузки на предприятия. Достаточно сказать, что с учётом выплат по заимствованиям и вложений в модернизацию, нефтепереработка в Беларуси в 2018 году была убыточной. Большая часть кредитов получены под государственные гарантии. При этом на 2019-2021 годы приходится пик выплат по долгам Республики Беларусь.
Авария и остановка НПЗ требует срочных затрат на ремонт, восстановление производства. Но свободных денег ни у Белнефтехима, ни у правительства Беларуси нет. Кроме того, под угрозой окажется выполнение обязательств по поставкам нефтепродуктов третьим странам.
На этом фоне Российская Федерация может предложить «свою помощь» сразу по нескольким направлениям:
- помочь Беларуси выполнить внешние контракты на поставку нефтепродуктов, взяв на себя обязательства экспортёра
- начать переговоры о отсрочке выплат по кредитам РФ, либо предложить новые заимствования на ремонт беларуских НПЗ
- предложить выкупить часть акций нефтеперерабатывающих заводов, либо всего концерна «Белнефтехим» в обмен на обязательства инвестировать в восстановление производства.
- пытаться купить беларускую нефтетранспортную систему, которую официальный Минск категорически отказывается продавать уже более 20 лет.
Оказавшемуся в затруднительном положении Минску очень трудно будет отказать такому проявлению «дружбы». В результате, в идеальном варианте, Российская Федерация получает контроль над беларуской нефтепереработкой за относительно небольшие деньги. А это практический полный контроль над поставками топлива в Украину. При таком сценарии позиции Киева были бы весьма слабыми — заместить в сумме 70% рынка дизтоплива и 60% рынка бензинов за короткий промежуток времени практически невозможно. А это значит, что новоизбранный президент вынужден бы был пойти на теневые договорённости с Кремлём, попав уже с первых дней в зависимость от соседнего государства.
Параллельно с таким вариантом, возможно и второе пришествие Медведчука — российские компании могли выкупить у Шакутина акции «Нефтебитумного завода» с последующей продажей их куму Путина, тем самым передав под его контроль и продуктопровод «ПрикарпатЗападТранс».
В худшем случае — Россия не давала бы возможности для манёвра Украине (помним про угрозу запрета поставок топлива) и усиливала контроль над государственным долгом Беларуси.
Прекрасная и беспроигрышная комбинация, которая не получилась благодаря дополнительному контролю за качеством поступающего сырья, которые ввела беларуская сторона в 2018 году.
Какие варианты развития ситуации в будущем?
Российская Федерация заинтересована как в получении контроля над беларуским нефтеперерабатывающем комплексом, так и в создании новых схем торговли с Украиной, которые самим фактом своего существования ослабляют позиции новоизбранного президента. И уж тем более, в обоих сферах, если их рассматривать как комплексную задачу.
Поэтому давление РФ на оба государства, формально не связанное между собой будет усиливаться. Как и информационные вбросы, провокации, которые могут вызвать дипломатический конфликт с последующим ухудшением экономического взаимодействия Киева и Минска.
В таком варианте, когда оба государства находятся в уязвимом положении, наиболее логичным шагом было бы развитие сотрудничества. В краткосрочной перспективе проект переработки украинской (купленной Украиной) нефти на беларуских НПЗ является важным, поскольку он:
- решает вопрос уменьшения зависимости от поставок российского топлива (равно как и изготовленного из российской нефти);
- уменьшает зависимость Минска от Москвы, поскольку Киев становится альтернативным поставщиком сырья для беларуского нефтеперерабатывающего комплекса;
- восстанавливает проект нефтепровода Одесса-Броды, делая его экономически выгодным — перекачка хотя бы 2 млн тонн сырой нефти уже даёт ощутимую прибыль, особенно на фоне сегодняшних убытков, связанных с необходимостью поддержания «трубы» в рабочем состоянии.
Но, в более далёкой перспективе, Украина должна создать условия для прихода инвесторов в собственную нефтепереработку. Цена вопроса — от 2 млрд. долларов — существенная сумма. А стране нужен хотя бы ещё один НПЗ, который, в отличие от существующих, имеет высокие показатели глубины переработки нефти.
Автор — аналитик Украинского института будущего
«>
22.04.2019
19:56
Источник
